Неточные совпадения
— По времени Шалашников
Удумал штуку
новую,
Приходит к нам
приказ:
«Явиться!» Не явились мы,
Притихли, не шелохнемся
В болотине своей.
Была засу́ха сильная,
Наехала полиция...
— Вот четыреста шестьдесят три рубля денег — это ваши. В марте мужики принесли за хлеб. Тут по счетам увидите, сколько внесено в
приказ, сколько отдано за постройку и починку служб, за
новый забор, жалованье Савелью — все есть.
Он ни у кого из товарищей не бывал, отделываясь только официальными визитами на Пасху и на
Новый год, а к службе относился так небрежно, что постоянно получал выговоры в
приказах и жестокие разносы на ученьях.
В главной больнице, бывшей до того времени в ведении
приказа общественного призрения, умывальники горели как жар. Краснов, по очереди с специалистом Вилковым, ежедневно посещали больницу, пробовали пищу, принимали старое белье, строили
новое, пополняли аптеку и проч. Губернатор, узнав о такой неутомимой их деятельности, призвал их и похвалил.
Составилась она из холста, старого и
нового, кто сколько дал и пожертвовал; из старых арестантских онучек и рубах, кое-как сшитых в одно большое полотнище, и, наконец, часть ее, на которую не хватило холста, была просто из бумаги, тоже выпрошенной по листочку в разных канцеляриях и
приказах.
Среди измятой временем, расшатанной половодьем толпы мещанских домишек торчит красная кирпичная часовня во имя Александра Невского: ее построил предок вымерших помещиков Бубновых на том месте, где его, — когда он, по гневному повелению Павла I, ехал в ссылку в Тобольск, — догнал курьер с
приказом нового царя немедля возвратиться в Питер.
Все
новые губернаторы, вступая в должность и посещая в первый раз
Приказ, получали об нем самое невыгодное мнение, может быть, потому, что в то время, как все прочие чиновника встречали их с подобострастно-веселым видом, один только Иосаф стоял у своей конторки, как медведь, на которого шли с рогатиной.
В эти пьяные минуты случается, что ему приходит в голову какая-нибудь сумасбродно-административная затея, например, отдать
приказ, чтобы завтра же все село выезжало строить
новый мост через Горынь, и с непременным условием окончить постройку к вечеру.
Минуты через две Патап Максимыч ввел в горницу
новых гостей. То был удельный голова Песоченского
приказа Михайло Васильич Скорняков с хозяюшкой, приятель Патапа Максимыча.
Напившись чаю, за столы садились. В бывшей Настиной светлице села Манефа с соборными старицами, плачея Устинья Клещиха с вопленницами да еще кое-кто из певчих девиц, в том числе, по
приказу игуменьи,
новая ее наперсница Устинья Московка. Мирские гости расселись за столы, расставленные по передним горницам. Там рыбными яствами угощал их Патап Максимыч, а в Настиной светлице села с постниками Аксинья Захаровна и угощала их уставны́м сухояденьем.
Среди матросов было в это утро необыкновенное оживление. Разбившись на кучки, все говорили о только что прочитанном
приказе и обсуждали его на разные лады. Особенно горячо говорили молодые матросы, но среди стариков находилось и несколько скептиков, не вполне веривших в применение
нового положения.
Накануне ухода из С.-Франциско на «Коршуне» праздновали годовщину выхода из Кронштадта, и в этот день капитан был приглашен обедать в кают-компанию. Перед самым обедом Володя получил письмо от дяди-адмирала и
приказ о производстве его в гардемарины. Он тотчас же оделся в
новую форму и встречен был общими поздравлениями. За обедом капитан предложил тост за
нового гардемарина и просил старшего офицера назначить его начальником шестой вахты.
Новые встречи и
новые впечатления охватили юного моряка, нетерпеливо ждавшего
приказа о производстве в гардемарины и обещанной капитаном офицерской вахты.
Дуня встала, повинуясь
приказу «
нового тятеньки».
На стенах и каменных заборах висели объявления
новой власти. Не
приказы большевиков — грозные, безоглядные и прямо говорящие. Скользко, увилисто сообщалось о твердом намерении идти навстречу «действительным» нуждам рабочих, о необходимости «справедливого» удовлетворения земельной нужды крестьян. И чувствовалось, — это говорят чужие люди с камнем за пазухой, готовые уступить только то, чего никак нельзя удержать, — и все отобрать назад, как только это будет возможно.
По приказанию начальства, по давно заведенному шаблону, чувствуя, что она бесцветна и скучна, без страсти и огня выпалит он ее перед присяжными, а там дальше — скакать по грязи и под дождем на станцию, оттуда в город, чтобы вскоре получить
приказ опять ехать куда-нибудь в уезд, читать
новую речь… скучно!
Поздно вечером 14 марта наши два и еще шесть других подвижных госпиталей получили от генерала Четыркина
новое предписание, — завтра, к 12 ч. дня, выступить и идти в деревню Лидиатунь. К
приказу были приложены кроки местности с обозначением главных деревень по пути. Нужно было идти тридцать верст на север вдоль железной дороги до станции Фанцзятунь, а оттуда верст двадцать на запад.
Борис Петрович, произнеся это, бросил карле в шляпу несколько червонных и, послышав опять стук от хвоста и легкое мурчанье собаки, спешил надеть на себя пышный парик. Карла-дипломат догадался, что он будет лишний при
новом госте, и, не дожидаясь
приказа своего повелителя, неприметно скрылся из ставки.
Приказ этот был немедленно исполнен. Дворецкий тотчас возвратился с своим приятелем, нам уже известным, и тремя
новыми лицами.
Затихшие было толки о «
новой послушнице» возникли снова с большею силою. Говорили, впрочем, о роковом гостинце с еще большей осторожностью и за стены монастыря весть эта не выходила, так как монахини при одном имени полицейского или подьячего трепетали всем телом и лучше решались, как это ни было для них трудно, воздержаться от болтовни со знакомыми богомолками о роковой монастырской новости, нежели рисковать очутиться в губернской канцелярии или сыскном
приказе.
Приказ учредили, но дела пошли не лучше, и воры и мошенники появились в увеличенном числе, приобрели
новых покровителей, а подьячие были особенно важны по воровским делам, так как исполняли роль следователей и им поручалось исследование многих татинных и убийственных дел.
— Жду
приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по
новому назначению, — отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.